Рынки - бессердечные чудовища. Когда на землю дождем посыпались бомбы и ракеты, цены на акции взлетели, а цены на нефть упали. Но рынки могут быть и глупыми. На что бы ни надеялись инвесторы, нет оснований полагать, что в мировой экономике или на фондовых рынках возникнет устойчивый рост, как только закончится война.
Взлет фондовых рынков был стремителен: индекс Standard & Poor's вырос на 12% , с 801 пункта во вторник 11 марта до 896 в минувшую пятницу. Что еще более поразительно, цена на нефть марки Brent упала с $33 за баррель в среду 12 марта до $24 за баррель в прошлую пятницу. Однако, как только исчезли иллюзии по поводу триумфального похода на Багдад, рынки передумали. В понедельник индекс S&P снизился до 864, в то время как цена на нефть подскочила до $26 с лишним.
Не следует предаваться безудержной эйфории. С окончанием войны политическая неопределенность никуда не исчезнет. Более того, эта война обрушилась на мировую экономику, уже страдающую от последствий лопнувших пузырей на фондовых и иных рынках, внешнеторговых дисбалансов и хронически низкого спроса в Японии и странах зоны евро. Все это останется и после завершения войны.
Начнем с геополитики. Война в Заливе 1991 г. велась за менее масштабные цели, многочисленной коалицией и под эгидой ООН. Сегодняшняя ситуация совершенно иная.
Во-первых, эта война предполагает завоевание большой страны и смещение режима - обе эти цели, похоже, вызовут сильное сопротивление, особенно в том, что касается оккупации крупных городов. Даже после окончания войны нелегитимный оккупационный режим может оказаться перед лицом восстаний и гражданской войны, а не мира и стабильности.
Во-вторых, уже сейчас обнаружились существенные "сопутствующие убытки". Разногласия с США и начало войны нанесли ущерб финансовой, экономической и политической стабильности Турции. Однако может быть подорвана стабильность и в других странах региона, особенно в странах с проамериканским правительством и населением, настроенным против Запада. Может возрасти активность террористов, направленная на западные или прозападные цели. Чем более длительной и дорогостоящей будет война, тем более хрупким и нестабильным будет мир и тем выше должны быть такие риски.
В-третьих, по-прежнему неясно, каковы амбиции США в более широком плане. Что конкретно будет предпринято в отношении Ирана и Северной Кореи? Что будет происходить в Пакистане (и вокруг него) , этом нестабильном государстве с ядерным оружием и непростыми отношениями с огромным соседом? Что станет с отношениями между США и мусульманами? Каковы вероятные варианты развития отношений между США, Россией и Китаем? И наконец, что немаловажно, что станет с трансатлантическими отношениями? Можно ли их подлатать? Если да, то как?
Вся эта неопределенность должна привести к увеличению рисковых премий и снизить стремление брать на себя долгосрочные обязательства. Однако геополитическая ситуация вызывает и другие экономические опасения. Во-первых - приведет ли страх терроризма к тому, что правительства разрушат экономические связи, которые были выстроены в эру глобализации. Во-вторых - сохранится ли сотрудничество, необходимое для развития либеральной мировой экономики, в условиях, когда портятся политические отношения, в особенности между США и старой Европой.
Теперь обратимся к экономическому фону войны. Третий год подряд рост мировой экономики недотягивает до привычных показателей. Единственный отрадный момент - развивающиеся экономики в Азии и особенно в Китае. Однако остальная мировая экономика, и в особенности экономика развивающихся стран, по-прежнему растет медленнее, чем обычно. Тому есть несколько веских причин.
Первая - экономика продолжает преодолевать трудности, вызванные двумя лопнувшими ценовыми пузырями: на фондовом рынке и рынке недвижимости Японии в 1980-е гг. и на фондовом рынке США (и в меньшей степени Европы) в 90-е гг. Американский пузырь способствовал образованию рекордного финансового дефицита в частном секторе, достигшего 4% ВВП; высокого реального уровня инвестиций; низкой прибыльности, замаскированной изощренной бухгалтерией; необычайно низкого уровня личных сбережений; и высоких уровней долговых обязательств населения и выплат по этим обязательствам; а также формированию дефицита текущего платежного баланса, превышающего 5% ВВП. С обвалом на фондовых рынках эти явления стали медленно и болезненно исправляться. А значит, процесс восстановления еще не завершен.
Второй негативный фактор - структурно низкий спрос в Японии и на значительной части территории зоны евро, в частности в Германии. Это в значительной степени обусловлено последствиями эффекта пузырей. Однако, похоже, работают и другие факторы, в том числе и воздействие старения потребителей на спрос.
Третий негативный фактор, тесно связанный с двумя первыми, - это характер несбалансированности текущих платежных балансов. Если США намерены стимулировать экономику остального мира, спрос на американском рынке должен будет расти быстрее прогнозируемого объема производства. Это предполагает дальнейшее расширение дефицита текущего платежного баланса. По достоверным оценкам, к концу десятилетия чистые внешние обязательства могут достичь 2/3 ВВП, при том что сегодня их размеры составляют приблизительно 25%. Более того, если дефицит текущего платежного баланса достиг бы, скажем, 7% ВВП, а частный сектор экономики США попросту восстановил бы равновесие (а не более нормальное для него положительное сальдо) , правительственный бюджетный дефицит тоже достиг бы 7% ВВП.
Такая парочка дефицитов - не путь к устойчивому восстановлению глобальной экономики. Для этого требуется более высокий спрос в остальном мире. Отчасти он будет обеспечен за счет азиатских стран со стремительно растущей экономикой. Однако в 2001 г. ВВП Китая, выраженный в долларах США по текущему курсу, а не условной покупательной способностью, составил менее 4% мирового объема производства. Страны с высокими доходами все еще обеспечивают 81% мирового объема производства, из которых на долю США приходится 31% , ЕС - 26% и Японии - 15%.
Учитывая сопротивление реформам и макроэкономические проблемы Японии и стран зоны евро, трудно сказать, откуда можно ожидать значительного роста спроса. В лучшем случае зона евро может надеяться на рост потребления за счет улучшения условий торговли, более свободной политики Европейского центробанка и долгосрочных реформ. Равным образом радикальные реформы и более агрессивная монетарная политика (ослабление иены) могли бы вытащить из экономического спада Японию. Ни один из этих вариантов не представляется вероятным. Чтобы рассеялся туман войны и прошла боль экономического выздоровления после пузырей, требуется время. Но требуется еще и здравый смысл, и стремление к сотрудничеству, если мир намерен добиться политической стабильности и очевидного восстановления экономики. Пока что нет уверенности ни в том, ни в другом, хотя каждый вправе надеяться на лучшее. //www.fora-capital.ru