/www.utro.ru/
Цены на нефть продолжают расти – по майским фьючерсным контрактам цена марки Brent на Лондонской нефтяной бирже уже перевалила за $26 за баррель. Наблюдатели полны оптимизма и предрекают дальнейший рост цен. Между тем по расчетам аналитиков "справедливая" цена нефти на сегодняшний день, исходя из фундаментальных факторов спроса и предложения, составляет $17-18 за баррель. Никакого противоречия здесь нет – высокую цену нефти поддерживает нематериальный фактор.
Дело, прежде всего, в особенностях сложившейся торговой системы. Физические поставки по заключенным биржевым контрактам на рынке нефти составляют около 1% от всего объема торгов, а объем торгов фьючерсами огромен – так, на Лондонской нефтяной бирже сумма ежедневных контрактов равна объему мировой суточной добычи нефти. Костяком ценообразования на нефтяном рынке служит именно торговля фьючерсами – на основе заключенных сделок участники рынка закладывают цену реальных поставок на данный период. Обычно такой механизм позволяет сглаживать колебания цен на торгуемый товар и дает производителям, продавцам и потребителям определенные ориентиры для принятия стратегических решений. Однако фьючерсная торговля имеет один неприятный аспект: движение цен здесь зависит не столько от реалий, сколько от ожиданий участников рынка, умелой биржевой игры и других нематериальных факторов.
Такая практика сложилась стихийно, однако в ее основе вполне рациональное зерно. Дело в том, что информация, на основании которой можно судить о балансе спроса и предложения, на рынок нефти приходит крайне искаженной. К примеру, данные о реальной добыче нефти сознательно искажаются многими странами. Тон в подобном лукавстве задают члены ОПЕК. Дело в том, что для большинства стран Персидского залива легче увеличить добычу нефти, чем сократить ее. Сегодня, по данным Агентства информации при Министерстве энергетики США, ОПЕК имеет потенциал к увеличению добычи на 7 млн. баррелей в сутки, однако порог минимальной суточной добычи находится в районе 22 млн. баррелей – помимо технологических трудностей, ОПЕК испытывает серьезные затруднения с обслуживанием внешних долгов и финансированием социальных программ. Получается, что обрушить рынок, выкинув на него огромное количество нефти, ОПЕК, конечно, может, а вот поддерживать высокую цену за счет сокращения добычи – вряд ли. В результате, по различным оценкам, из заявленных сокращений в 1,5 млн. баррелей в сутки картель ограничился уменьшением добычи на 600-700 тыс. баррелей.
Таким образом, реальное предложение нефти установить невозможно. Но и реальный спрос определить трудно. Существующие индикаторы спроса, в сущности, всего лишь гипотезы, выработанные на основе эмпирических наблюдений за последние 20 лет. Зато весьма существенным фактором для рынка является мотивация биржевых игроков. Согласно традиционной теории, фьючерсами торгуют хеджеры, спекулянты и арбитражеры. Для первых важна стабильность цен, для вторых – точность их собственного прогноза, для третьих – ценовые колебания, благодаря которым они и имеют прибыль. Однако на практике в чистом виде эти категории участников не встречаются. Формально тех участников рынка, которые торгуют реальным товаром, например, НПЗ и ВИНК (вертикально-интегрированные нефтяные компании), можно отнести к хеджерам, выходящим на фьючерсный рынок для того, чтобы минимизировать риски колебания цен, но в реальности и они зачастую выступают как спекулянты. Более того, ВИНК, например, заинтересованы в высокой цене на нефть, но одновременно – и в неустойчивости цен, поскольку это увеличивает их рыночную капитализацию. В результате, из всех участников рынка в стабильных и низких ценах заинтересованы лишь конечные потребители, однако их доля в биржевой торговле незначительна.
Итак, большая часть участников рынка мотивирована на рост цен и частые, трудно предсказуемые колебания. В таких условиях основными факторами движения цен делаются события, мало связанные с реальным балансом спроса и предложения, однако имеющие глобальное значение, высокую субъективность и необходимость инсайдерской информации. Наиболее отвечают этим условиям события отнюдь не экономические, а политические. И если рассмотреть динамику нефтяных цен под этим углом, то можно увидеть не только совпадение их колебаний со значительными событиями в прошлом, но и спрогнозировать их поведение в ближайшем будущем.
Первый нефтяной кризис случился в 1973 году, когда США поддержали Израиль, а арабские страны ввели нефтяное эмбарго. Это привело не только к росту цен на нефть и изменению энергетической политики развитых стран, но и к появлению современного нефтяного рынка, где, с одной стороны, страны-члены ОПЕК стремятся поддерживать высокие цены, с другой – ведущие мировые державы, прежде всего США, давят на основных арабских нефтепроизводителей как экономическими методами, так и угрозой силовых акций. В результате цена на "черное золото" отражает скорее расстановку сил в ближневосточной политике, нежели реальную угрозу сокращения или увеличения мировой нефтедобычи.
Объявленное США после терактов 11 сентября наступление на силы международного терроризма вызвало на нефтяном рынке гораздо большее оживление, нежели данные об окончании американской рецессии. Сегодняшний рост цен на нефть объясняется ожиданием участниками рынка начала боевых действий США против Ирака. С одной стороны, добываемые Ираном и Ираком 5,5-6 млн. баррелей в сутки соответствуют неиспользуемым мощностям по добыче остальных стран ОПЕК, поэтому начало боевых действий может сделать неактуальными сегодняшние квоты, но никак не уменьшит предложение нефти. С другой, война в этом регионе чревата прекращением работы и даже уничтожением части месторождений, а также катастрофическими экологическими последствиями. Кроме того, неминуемы сбои в транспортировке добытой нефти в Персидском заливе.
Рынок, считая войну неизбежной, просчитывает эти последствия и играет на повышение. При этом любая информация, будь то очередное заявление Буша или слух о секретных переговорах, вызывает достаточно значительные ценовые колебания. Сейчас ситуация на Ближнем Востоке – те дрожжи, на которых растут нефтяные цены. Но можно уловить и обратную связь – динамика цен на нефть влияет на политические решения. Поэтому можно ожидать, что рост цен на нефть, несмотря на существующий баланс спроса и предложения, будет продолжаться так долго, как долго будет тянуться ожидание начала боевых действий – но чем выше будет цена нефти, тем сильнее будет для США соблазн начать войну, дабы избавиться от проблемы непредсказуемости арабских нефтедобытчиков. А дальнейшее поведение цен будет зависеть от того, смогут ли США провести блицкриг или война приобретет затяжной характер. В последнем случае, учитывая высокую вероятность террористических актов, нефть будет и далее дорожать – без всякой заслуги ОПЕК и данных об экономическом росте.